Эмигрантские стихи В.Гандельсмана
НА СПЕКТАКЛЬ ГОРЕ от УМА
не знаю насчет "художественности",
но дух спектакля и характеристики актеров переданы великолепно
Софью играла Л.Макарова, Чацкого-С.Юрский,Репетилова-В.Стржельчик
ТЕАТР
Свет убывает, в темноте
поднимут занавес,
дохнёт со сцены - я секунды
те, -
сырым холстом, прохладой, - о, я помню весь.
Макарова:
"Светает... Ах!" -
и пухленько бежит к часам, - "седьмый,
осьмый,
девятый", и ленивый вздох
Дорониной, дородной ведьмы,
в кулисах,
дышит и вздымает грудь.
Их простодушное притворство,
их обезьянничанье.
Взять бы в прутья
створ сцены, створ
вдруг освещён, театр, театр,
от слова "бельэтаж" идёт сиянье,
вращающийся круг, к вам Александр
Андреич Юрский, на Фонтанке таянье
и синеватый и служебный свет,
экзаменационный воздух.
Где ж лучше? Где нас нет.
Нас двух автобус
двадцать пятый вёз, о, вёз двух,
мы в тёмном уголке, вы помните?
вздрогнём
у батарей в парадной,
когда проезжих фар окатит нас огнём
и перспективою обратной.
Гонись за временем, гонись,
дверь
скрипнет, ветерок скользнёт, и
за ним Лавров с бумагами-с,
и фиолетовые
фортепьяно с флейтой ноты
захлопнуты. Его ли предпочтёшь на выпускном
балу,
созвездье ли манёвров и мазурки?
Театр, о, монологи с пылу,
бинокли, жестяные номерки,
Стржельчик жив ещё, внутри фамильи
своей весь в мыле проскоча,
бежит ли вдоль Фонтанки, "нон лашьяр ми..."
ли
поёт, театр, сверкают очи,
он пьян, он диссидент, вон, вон
из
Ленинграда, в Ленинграде
спектакль закончен, мост безумный разведён.
Вы
раде?
Я призван этот клад зарыть,
точнее, молвить слово
во имя
слова: ах, что станут говорить
Карнович-Валуа и Призван-Соколова
НАЗАД
Будем рады любым дополнениям и замечаниям.
Пишите striz_@mail.ru
|